† В А Р Ф О Л О М Е Й
МИЛОСТЬЮ БОЖИЕЙ АРХИЕПИСКОП
КОНСТАНТИНОПОЛЯ – НОВОГО РИМА
И ВСЕЛЕНСКИЙ ПАТРИАРХ
ВСЕЙ ПОЛНОТЕ ЦЕРКВИ, БЛАГОДАТЬ И МИР ОТ БОГА
* * *
Мы возносим гимн благодарения всемогущему, всеведущему и всеблагодетельному Богу Троице, сподобившего народ Свой праздновать 1700-летие Первого Вселенского Собора в Никее, духодвижно свидетельствовавшего о подлинной вере в Бога-Слова, собезначального Родителю и воистину единосущного Ему, «нас ради человек и нашего ради спасения сшедшего с Небес и воплотившагося и вочеловечшася и страдавша… и погребенна, и воскресшаго в третий день… и восшедшаго на Небеса… и грядущаго судити живым и мертвым».
Никейский Собор является выражением соборной природы Церкви, кульминацией ее «изначальной соборности», неразрывно связанной с актуализацией в евхаристии церковной жизни и с практикованием совместных собраний ради «единодушного» принятия решений по текущим вопросам. Никейский Собор знаменует собой появление новой соборной структуры – Вселенских Соборов, которая впоследствии стала определяющим фактором в развитии церковной деятельности. Стоит отметить, что Вселенский Собор является не «систематическим институтом», а «чрезвычайным событием» в жизни Церкви, будучи реакцией на ту или иную конкретную угрозу вере ради восстановления нарушенного единства и евхаристического общения.
Тот факт, что Никейский собор был созван императором и Константин Великий участвовал в его деяниях, наделив соборные решения авторитетом государственного закона, не делает его «самодержавным собором». Это было чисто «церковное событие», в котором Церковь, руководимая Святым Духом, принимала решения относительно своего домостроительства, в то время как император придерживался принципа: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие – Богу».
Перед лицом арианского заблуждения Церковь соборно сформулировала сущность неизменно проживаемой ею веры. Единосущный Отцу, предвечный Сын и Слово Божие, «Бог истинный от Бога истинного» спасает человека через Свое воплощение от рабства супротивника и открывает путь к обожению по благодати. «Он вочеловечился, чтобы мы обожились». Никейский символ веры провозглашает твердое убеждение в том, что настойчивое уклонение в ересь отрицает возможность спасения человека. В этом смысле Символ является не только теоретическим заявлением, но и исповеданием веры, как и все догматические тексты Церкви, подлинным изложением живущей в ней и ею истины.
Особое богословское значение имеет тот факт, что основа Священного Символа веры «Веруем…» взята из поместного символа веры, читаемого при крещении, или из нескольких таковых. Как подлинный носитель вечного церковного самосознания, Собор резюмирует и утверждает Апостольское предание, которое хранится в Поместных Церквах. Свт. Афанасий Великий упоминает, что отцы Синода «о вере написали не “постановлено”, но: “так верует вселенская Церковь”, и вслед за сим исповедали, как они веруют, показывая тем, что учение их есть не новое, но апостольское, и что написанное ими не ими изобретено, но есть то же самое, чему научили Апостолы». Богомудрые Отцы были убеждены, что ничего не прибавляется к вере апостолов и что настоящий вселенский Никейский символ является провозглашением общего предания Кафолической Церкви. Отцы Синода, которых Православная Церковь достойно почитает и восхваляет как «верных хранителей апостольских преданий», употребили философский термин «сущность» (и «единосущие») для выражения православной веры в Божество Слова, которую отрицал Арий, а вместе с ней и всю тайну всеспасительного Божественного домостроительства Воплощения, будучи вовлечённым в эллинистические абстрактные концепции, отвергая «Бога отцов» во имя «Бога философов».
Еще один важный вопрос, который Никейский Собор должен был разрешить ради укрепления церковного единства в литургическом акте, заключался в том, «когда и как надлежит нам отмечать праздник Пасхи». В 1700 годовщину созыва Собора вновь назрел насущный вопрос о совместном праздновании Воскресения Господня. Святая Великая Христова Церковь молится о том, чтобы христиане по всей земле, в русле постановлений Никейского Собора, восстановили празднование Пасхи в один день, как, по счастливому совпадению, и произошло в текущем году. Это решение будет служить ознаменованием и символом подлинного прогресса в усилиях по экуменическому сосуществованию и единству, посредством богословского диалога и «диалога жизни», как осязаемое свидетельство уважения на деле к тому, что было достигнуто некогда неразделенной Церковью. Достижение этой цели, в контексте юбилея сего года, было общим видением приснопамятного Папы Римского Франциска и нашей Мерности. Его кончина в канун всехристианского празднования Пасхи усугубляет общую ответственность за непоколебимое продолжение движения в этом направлении.
Не менее важным было и канонический деяние Никейского Собора, посредством которого было установлено и утверждено соборно непреложное каноническое сознание Церкви, заложив основы и узаконив статус митрополичьей системы, как и преизрядное место и расширенные полномочия некоторых Престолов, из которых сформировалась постепенно система Пентархии. Поскольку каноническое наследие Никейского собора является общим достоянием всего христианского мира, юбилей этого года призван послужить призывом к возвращению на истоки, к первоначальным каноническим учреждениям неразделенной Церкви.
Вселенский Константинопольский Престол неизменно служит гарантом Никейского института. Этот дух Великой Церкви был отражен и в Патриаршей и Синодальной энциклике 1600 года, посвященной годовщине Собора, «первого из Вселенских и величайшего как истинного Собора Церкви». Было принято решение о праздновании годовщины «всеторжественно и сообща, если возможно, всеми Православными Автокефальными Церквами, в качестве проявления общей веры и поныне и пребывания, благодатью Божией, нашей Святой Православной Церкви в учении и духе этого Собора, который, с одной стороны, укрепил и запечатлел единую веру Церкви через свои во Духе Святом решения, и с другой стороны, блистательно представил единство церковного устройства через присутствие представителей со всех концов земли». К сожалению, это не удалось воплотить в жизнь из-за чрезвычайных обстоятельств и пустующего на тот момент Вселенского Престола. 19 июля 1925 года, в первое воскресенье после интронизации Патриарха Василия III, совершение «особой Патриаршей и Синодальной литургии» во Всечестном Патриаршем и Синодальном Храме стало исполнением «просроченного долга». Особое экклезиологическое значение имеет тот факт, что в Энциклике подчеркивается важность исполнения Константинопольской Церковью своей обязанности, как имеющей непосредственное отношение и долг относительно празднования этого «великого для всего христианства юбилея».
Никейский Собор стал важной вехой в становлении догматической идентичности и канонического устройства Церкви и остался образцом для разрешения проблем веры и канонического устройства на вселенском уровне. 1700-летие со дня его созыва напоминает христианству о традициях древней Церкви, о ценности совместных усилий против извращений христианской веры и о миссии верующих, которые способствуют преумножению «добрых плодов» жизни во Христе и со Христом.
Сегодня мы призваны явить неизменно актуальный призыв Первого Вселенского Собора в Никее, сотериологические измерения и антропологический подтекст термина «единосущный», неразрывную связь Христологии с антропологией в эпоху антропологического хаоса и настойчивых усилий продвинуть идею о «постчеловеке» в качестве открывающегося горизонта и перспективы «самообожения» в человеческой эволюции, посредством достижений науки и техники. Принцип «Богочеловечества» является ответом на безысходный феномен современности — «человекобожия». Воспоминание о «духе Никеи» является призывом обратиться к основам нашей веры, сутью которой является спасение человека во Христе.
Наш Господь и Спаситель Иисус Христос есть полное и совершенное откровение истины о Боге и человеке. «Видевший Меня, видел Отца.». Воплощенное Слово Божие «первое и единое» явило, как пишет святой Николай Кавасила, «истинного человека и совершенного в нравах, и жизни и во всем прочем». Эту Истину представляет в мире Единая Святая, Соборная и Апостольская Церковь, ею питается, ей служит. Нося хитон Истины, «сотканный из богословия свыше», она всегда право излагает и прославляет «великую тайну благочестия», провозглашая слово веры, любви и надежды, ожидая «невечернего и не имеющего преемства и нескончаемого дня», грядущего вечного Царства Отца и Сына и Святого Духа.
Задача богословия состоит в том, чтобы раскрыть сотериологическое измерение догматов и истолковать их в экзистенциальных терминах, что требует, наряду с участием в церковном бытии, чувствительности и подлинной внимательности к человеку и перипетиям его свободы. В этом смысле провозглашение веры в воплощенное Слово Божие должно сопровождаться нашим деятельным откликом на Его спасительное Слово: «Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга, как Я возлюбил вас».
Так, поминая неизреченные дары, которые Он творил и творит всему творению, мы непрестанно прославляем всесвятое и всесиятельное имя Господа всех и Бога любви, через Которого мы познали Отца и Дух Святой пришел в мир. Аминь!
В лето спасения 2025, 1 июня месяца
Эпинемезис III
